2007-012007-01
В канун юбилея С.П. Королева корреспондент газеты "СОВЕТСКАЯ РОССИЯ" взял интервью у дочери великого советского конструктора доктора медицинских наук профессора Наталии Сергеевны Королевой.
— Наталия Сергеевна, вы закончили работу над новой книгой о своем отце. Она как-то связана со 100-летием Сергея Павловича?
— Первая книга, которую я написала, вышла в 2002 г. (двухтомник) и называется «Наталия Королева. Отец». Работая над ней, я пересмотрела очень много архивов, проехала по всем местам жизни моего отца. Там я постаралась описать всю жизнь нашей семьи, начиная с самых глубоких корней, идущих с Украины, — удалось исследовать нашу родословную вплоть до XVII века (1620 года). К 100-летию задумано было 2-е издание, более широкое, поскольку удалось дополнительно ознакомиться с целым рядом архивов, и мне хотелось, чтобы эти материалы тоже попали в книгу. Эта книга написана с точки зрения дочери, книга об отце. Я не старалась вдаваться в технические вопросы, в подробности работы моего отца, зная, что об этом уже хорошо сказали его соратники, в частности, Борис Евсеевич Черток, который 20 лет работал его заместителем и знал все, что касается создания ракет и космической техники. Я хотела описать свое личное восприятие и воспоминания родных и близких моих и моего отца, особенно моей бабушки и мамы. И кроме того, мне хотелось, чтобы эта книга была максимально документальна, потому что писатели тоже создали ряд хороших книг об отце, можно назвать, например, работу Голованова. Но он использует очень много прямой речи, он пишет, например, «Королев подумал...», «Королев сказал...» и т.д., но это нереально, он не мог этого знать, и это, конечно, писательский домысел. А мне хотелось, чтобы эта книга была основана на документах, чтобы читатель сам ее осмысливал, не нужно ему навязывать готовые выводы писателя, пусть говорят документы, фотографии, все, что мне удалось собрать за эти годы.
— Люди знают Королева-ученого, конструктора, но очень мало знают о нем, как о сыне, муже, отце. Наверное, его мама рассказывала вам, каким он был в начале своего жизненного пути.
— С мамой Сергея Павловича, моей бабушкой Марией Николаевной Баланиной, я не только общалась с самого рождения, я с ней вместе жила, и все ее последние годы мы были вместе. Нас связывали не только родственные, но и дружеские отношения. Она была исключительным человеком. Помимо того, что она была необыкновенно красивой вплоть до глубокой старости (ушла из жизни в 92 года), она была мудрой женщиной, и многие черты характера, силу воли, например, Сергей Павлович унаследовал от нее. Она пережила своего сына на 14 лет. О школьных годах отца кроме нее мне рассказывала мама. Новая книга, которая выходит в начале 2007 г., называется теперь уже «С.П. Королев. Отец» и посвящена 100-летию со дня его рождения.
В школе отец учился хорошо, но он не был каким-то сверхотличником и вундеркиндом. Что его, может быть, отличало от других сверстников? Он уже в школьные годы, в 15 лет, знал, чем он будет заниматься в жизни. Он уже знал, что цель его жизни — покорение неба. Это полеты, сначала на планерах, потом — на самолетах, тогда еще о ракетах речь не шла. Он уже в 17 лет сконструировал планер, который признали годным к постройке.
Мама рассказывала, что он в школе углубленно изучал те предметы, которые, как он считал, могут ему пригодиться в будущем, т.е. математику, физику. Что касается литературы, он ее тоже очень любил, кстати, его любимым писателем был Лев Толстой, «Война и мир» — любимое произведение и образ Наташи Ростовой, почему меня и назвали Наташей. В Одессе они с мамой пользовались публичной библиотекой, где он обращал внимание на указанные предметы, а мама конспектировала остальные, рассказывала ему, а он слушал и на следующий день мог отвечать урок.
Кроме того, он в 15 лет записался в Общество авиации и воздухоплаванья Украины и Крыма и читал лекции рабочим порта и одесских заводов. Вот это его отличало. Второе — необыкновенная организованность У него был железный распорядок дня, все было рассчитано по минутам со школьных лет. В школе они с мамой учились всего два года: с 1922 по1924. За два года нужно было пройти всю программу средней школы. Они жили в Одессе, а там в связи с гражданской войной и интервенцией школы были открыты только в 1922 г. Преподавали в этой школе профессора и доценты одесских вузов, которые в то время еще не были открыты. Была поставлена задача, чтобы за 2 года обучить школьников так, чтобы они могли поступить в вуз. И уровень подготовки был очень высокий. При этом давалась справка, что этот выпускник может поступить в любой вуз без экзаменов. Кроме того, они получали рабочую специальность, отец получил специальность черепичника, и практику они с мамой проходили на крыше Одесского медицинского института. Он умел организовать свое время, не терпел пустых разговоров. Спортом он занимался, ходил с мамой на яхте. Они занимались стенографией, считая, что это пригодится. Тратить время попусту он не любил изначально, смолоду.
— Скажите, ведь откуда-то у человека возникает желание посвятить свою жизнь тому, что он считает своим призванием? Может быть, какая-то книга, события произошли, которые предопределили всю дальнейшую жизнь Сергея Павловича?
— Среди событий, послуживших толчком для выбора жизненного пути отца, могу назвать несколько факторов. Прежде всего, как мне думается, это демонстрационный полет летчика Уточкина, который он видел еще в детстве, в 1911 г., в Нежине, сидя на плечах у деда. Это произвело на отца сильнейшее впечатление, и с тех пор он знал, что летают не только птицы, но и человек может летать. В Одессе они жили в районе порта, и он плавал к затонувшей землечерпалке, откуда смотрел на отряд гидросамолетов. Он много раз наблюдал за работой летчиков и техников до тех пор, пока они не пригласили его помогать им готовить самолеты, а потом стали иногда брать его в полеты. И вот это уже было окончательным толчком, ведь для него летать было необыкновенным наслаждением. Конечно, своей маме он не говорил, что летает, она узнала об этом случайно. Когда они шли по Пушкинской улице в Одессе она сказала: «Посмотри, какие красивые облака, как солнце их золотит», — и тогда он ответил: «Мама, а ты знаешь, какие они красивые сверху, с той стороны?» — «Как, ты видел, ты летал?» — «Да, мама, я летал, только ты не волнуйся. Я хочу быть летчиком, и я тебя обязательно прокачу на самолете». Тогда он твердо решил, что тоже будет летать.
— Почему же Сергей Павлович не стал работать в авиации, если он мечтал об этом?
— После окончания школы бабушка отвезла его документы, для поступления в Академию воздушного флота (ныне им. Н.Е.Жуковского), но там отказали под тем предлогом, что принимают в основном летчиков, к тому же он слишком молод (ему тогда было 17 лет). Несмотря на то, что редко кто из абитуриентов мог предъявить комиссии сконструированный планер, признанный годным к постройке. Тогда было принято решение поступать в Киевский политехнический институт (КПИ), где было авиационное отделение на механическом факультете. Туда он подал документы и был принят без экзаменов. А тем временем руководство академии разобралось в его документах и прислало вызов из Москвы. Но в семье решили, что нет смысла переезжать в Москву, тем более что там никого не было из родных, семья жила в Одессе. Некоторое время Сергей Павлович учился в Киеве, но в 1926 г. авиационная специальность в КПИ закрылась, и отец перевелся на аэромеханическое отделение механического факультета МВТУ, которое закончил в 1930 г., тем более что к тому времени и родители его переехали в Москву.
Темой его дипломного проекта, разработанного под руководством Андрея Николаевича Туполева, было конструирование самолета СК-4, и к моменту защиты диплома этот самолет уже летал. Ему прочили работу на авиационном поприще, но к этому времени он познакомился с трудами Циолковского, в том числе с книгой «Исследование мировых пространств реактивными приборами». Это произвело на него необыкновенное впечатление, и отец решил строить ракеты и летать на них.
— Может быть, это личный вопрос, но прежде чем завоевывать небо, вашему отцу еще предстояло завоевать сердце вашей мамы, очень красивой женщины. Расскажите, как это было?
— Отец и мама учились в одном классе и отец был влюблен в нее с первого взгляда. Когда они окончили школу (а было им по 17 лет), он предложил ей: давай поженимся. Мама ответила, что это невозможно. Где и на что мы будем жить? Мы должны прежде всего получить образование. Отец так разобиделся и рассердился, что целую ночь ходил по городу, его не могли найти и боялись самого худшего. Затем он уехал в Киев, мама училась в Одессе, они переписывались, встречались и решили пожениться, когда закончат институты. Мама в 1930 г. окончила Харьковский медицинский институт, получила направление на работу в Донбасс и уехала в Алчевск, а отец окончил МВТУ и работал в Москве в ЦАГИ. Он, конечно, требовал, чтобы мама приехала, чтобы они поженились, но маму не отпускали (она была врачом на шахте, а замены не было).
В конце концов так случилось, что 5 августа 1931 г. мама приехала в командировку в Москву. Она остановилась у бабушки, Марии Николаевны, потому что ее родителей тогда еще в Москве не было. Они с отцом были на даче, гуляли по берегу Москва-реки, а на другой день поехали в ЗАГС у Сретенских ворот, чтобы расписаться. Надо было заплатить 1 рубль пошлины. У отца рубля не нашлось, но он по счастью нашелся у мамы и их зарегистрировали. Они приехали в Марьину Рощу к бабушке домой, туда же подъехали два ее брата с женами и состоялась импровизированная свадьба. А в 3 часа отец уже повез ее на вокзал, ей нужно было уезжать в Алчевск. После этого она пришла к начальству, показала документ, чтобы ее отпустили, а ей опять сказали: не отпустим, пока не найдете замену. Тогда отец уже сам приехал туда, уговаривать ее начальство. Одним словом, она смогла приехать только в декабре 1931 г., поселились у бабушки. Они на самом деле очень любили друг друга. В 1935 г. на свет появилась я.
— Наталия Сергеевна, вы единственная дочь Сергея Павловича. Скажите о своей семье, кто сейчас продолжает династию Королева?
— У меня трое детей. Мой старший сын, Андрей Королев, ему недавно исполнилось 44 года. Как и я, как и моя мама, он врач, профессор кафедры травматологии и ортопедии Университета дружбы народов. Младший сын, Сергей Королев (в январе ему исполнится 40 лет), окончил МВТУ им. Н.Э.Баумана, тот же факультет, что и его дед. Я вообще очень хотела, чтобы кто-то из моих сыновей продолжил профессию моего отца. Он работал некоторое время в космической отрасли, но в связи с разными нашими перестроечными делами теперь работает в сфере предпринимательства. Дочь, Мария Королева, тоже врач, как и я. У меня пятеро внуков. Старшая внучка (моя тройная тезка) Наталия Сергеевна Королева — студентка 3-го курса Московской медицинской академии им. И.М.Сеченова, будущий врач. Дочь Андрея Ксения (ей скоро будет 19 лет) учится в Международном университете дизайна в Милане. Внучка Аня и внук Павел учатся в 3-м классе. Младшей внучке, Леночке, пять лет.
— Расскажите, каким человеком был ваш отец, какие черты его характера можно назвать главными, основными?
— Главными чертами в характере отца я бы назвала целеустремленность, умение смотреть вперед и убежденность в важности для страны дела, которому он посвятил свою жизнь. Все созданное им в жизни — это непрерывное движение на пути к все большим скоростям и высотам. При этом отец всегда стремился создавать нечто новое, то, чего до него никто не делал. Своей волей, убежденностью он умел вдохновить любого человека на активное участие в общем деле. И ничто, даже годы заключения, не смогло сломать его, заставить свернуть с дороги. Он всегда знал, чего хочет добиться, поэтому не разбрасывался, не отвлекался на второстепенные, пусть и казавшиеся заманчивыми идеи, а искал пути к достижению главной цели.
Отцу был присущ большой организаторский талант, раскрывшийся в полной мере, когда после войны он возглавлял и координировал колоссальную работу многих научных и конструкторских коллективов. Он умел связать воедино усилия проектантов, производственников, испытателей — всех, кто был занят в общем деле, тысяч и тысяч людей, трудившихся на предприятиях во многих городах Советского Союза.
Его отличали необыкновенное трудолюбие и исключительная работоспособность. Это сказывалось и в том, что на работу он приходил первым, а уходил последним. Рабочий день отца заканчивался не раньше девяти, а иногда и в десять-одиннадцать часов вечера. Так было и в Москве, и на космодроме. Он работал яростно, неистово, словно торопился жить. Раушенбах рассказывал, что даже полеты на космодром совершались только ночью. Сергей Павлович просто не мог представить, что дорога может съесть рабочий день. Любимой работе он отдавал себя целиком, будто предчувствуя, что ему отпущена недолгая жизнь.
Одной из важнейших черт отца была требовательность к себе. Он всегда брал ответственность за принимаемые решения на себя, ни при каких обстоятельствах не прятался за чужие спины или «коллективное мнение». Но и от других требовал полной отдачи. Умел сплачивать вокруг себя людей, создавать атмосферу доверия. Сотрудники не опасались высказывать смелые, рискованные идеи.
— Что вы можете сказать об отношении Сергея Павловича к людям?
— Сергей Павлович говорил, что «наш главный девиз — беречь людей», эта мысль сопровождала его всегда. Он прежде всего беспокоился о том, чтобы каждый полет прошел с полной безопасностью, чтобы люди вернулись целы и невредимы. Это было для него самое главное: осторожность — превыше всего. Во втором издании своей книги (в 3-м томе) я привожу много цитат из его писем, которых не было в первом издании, и это буквально во всех письмах прослеживается, не говоря уже о том, как он заботился о своих сотрудниках.
У отца была репутация очень грозного начальника, однако люди не опасались обращаться к нему с обычными житейскими просьбами. Он любил свой коллектив, заботился о нем. Раз в неделю, по четвергам, он принимал сотрудников по личным вопросам: того нужно в больницу устроить, тому лекарство достать, тому с жильем помочь или еще что-то. Он помогал всем, за один вечер мог принимать по 20—30 человек, и не уходил, пока не примет последнего записавшегося на прием посетителя. Его любили в коллективе и в городе, потому что он старался делать очень много и для города, который теперь носит его имя.
Отец видел в каждом сотруднике своего единомышленника и соратника, а не просто сослуживца. Несмотря на большую занятость, он беседовал практически с каждым поступавшим на работу молодым специалистом, стараясь понять его возможности, пристрастия, житейские заботы. В трудных случаях, когда нужно было работать день и ночь, в выходные и в праздники отец шел в цеха, объяснял, почему данную работу надо сделать срочно и не приказывал, а просил поработать сверхурочно. И люди работали, не считаясь со временем, ощущая причастность к важному государственному делу, сознавая, что от каждого из них зависит общий результат.
Говоря о стиле работы отца, сотрудники отмечали три высказывания, которые он любил повторять. Одно из них: «Если ты сделал быстро, но плохо, все скоро забудут, что ты сделал быстро, но будут долго помнить, что сделал плохо. И наоборот, все скоро забудут, что ты делал долго, и не забудут, что сделал хорошо». Второе звучало так: «Тот, кто хочет делать, ищет средства, кто не хочет — ищет причины». И третье: «Не согласен — возражай, возражаешь — предлагай, предлагаешь — делай».
Был ли отец честолюбив? Безусловно. Но это было не мелочное, пустое стремление любым путем выдвинуться вперед. Его честолюбие заключалось в том, чтобы созданная им конструкция стала лучшей, невиданной, уникальной, чтобы первым спутником был наш, отечественный, советский, что первым в космос должен полететь гражданин нашей страны, которую он беззаветно любил. Поэтому отец работал, не щадя здоровья и сил, ведя за собой увлеченных им людей, добиваясь скорейшего осуществления поставленных целей.
— Наталия Сергеевна, известно, что, несмотря на жертвы инквизиции, которая преследовала еретиков, верующие от Христа не отрекались и христианство остается мировой религией. С верой в советскую власть сложнее: из лагерей многие выходили ее врагами и мстили ей всю жизнь. Какие качества вашего отца помогли ему преодолеть боль и обиду от несправедливого приговора и заключения? Что помогло ему вернуться в строй и продолжить работу на государство, несмотря на перенесенные физические и моральные страдания? Расскажите о его духовном подвиге после освобождения.
— Отец мой был несправедливо осужден и шесть лет своей жизни, с 1938 г. по 1944 г., он провел в тюрьмах, лагере на Колыме, шарагах (специальных конструкторских бюро НКВД, где работали заключенные), и это было ужасно. Но тем не менее у него не возникло чувство озлобленности. Это же я могу сказать и о других его товарищах по заключению, например, о профессоре Севруке. Их кровати стояли рядом в казанской шараге, где они работали на положении заключенных специалистов. Там же был и Глушко. Дело еще было в том, что началась война, и, работая в туполевской шараге, они знали, что им нужно делать очень важную работу для фронта, для победы. И для них самым главным было выполнить эту работу. У них не было чувства озлобления против власти, которая их арестовала и осудила. И несмотря на то, что во главе страны стоял человек, который не остановил карательные органы, у него не возникло чувства неприязни к Сталину, и он переживал смерть Сталина. Достаточно сказать, что 6 марта 1953 г. отец писал жене с полигона Капустин Яр: «Умер наш товарищ Сталин. Так нестерпимо больно на сердце, в горле комок, и нет ни мыслей, ни слов, чтобы передать горе, которое нас всех постигло...»
Мне, например, Сергей Павлович рассказывал о своих встречах со Сталиным, которые произвели на него огромное впечатление. Было две таких встречи, одна в 1947 г. Сталин задавал ему очень компетентные вопросы, т.е. чувствовалось, что он подготовился к этой встрече. Речь шла тогда об использовании немецкой ракеты «Фау-2» (или А-4, как ее называли), чтобы сначала создать копию этой ракеты, но уже из наших материалов и комплектующих, а затем уже дальше развивать нашу ракетную технику. Дело в том, что Сергей Павлович был еще в 1946 г. назначен главным конструктором баллистических ракет дальнего действия, и на нем лежала очень большая ответственность. Сталин тогда его спросил, сколько нужно времени, чтобы летала ваша машина, и дал определенный срок, на что Сергей Павлович ответил, что за это время они не успеют этого сделать, и предложил другой, реальный срок. Он не боялся возражать Сталину, а это было не каждому дано.
Чувства озлобленности против власти, против государства, которое его несправедливо осудило, у отца не было. Он был и остался настоящим патриотом. В 1952 г. еще при жизни Сталина он подал заявление о приеме в партию, в которую он искренне верил, а в июле 1953 г., когда истек срок его кандидатского стажа, он был принят в члены КПСС. С одной стороны, он был убежден в том, что хочет быть коммунистом, а с другой стороны, понимал, что все важные вопросы решались на уровне руководства партии, и руководитель большого дела не мог быть в стороне от партии.
— Что вы могли бы еще сказать о Сергее Павловиче как о гражданине Советской страны, о его патриотизме?
— Он, безусловно, стремился, чтобы наша страна была первой в космосе, чтобы наша страна открыла космическую эру, а не Америка. Безусловно, это было самое главное желание в его жизни, и именно поэтому он прилагал к этому все усилия. Люди работали сверхурочно, работали в выходные дни. Он умел заразить этой своей идеей всех, кто работал над этой космической программой. А ведь это были тысячи людей, сотни предприятий, НИИ, КБ по все стране, которые работали на космос. И людям нужно было объяснить, зачем это нужно? Конечно, когда полетел первый спутник, когда первый космонавт полетел в космос, это всех вдохновило. Но когда этого еще не было, не каждый мог поверить, что это может произойти. Его убежденность, умение организовать слаженную работу многотысячных коллективов сыграло огромную роль. Ему, конечно, докладывали, что американцы тоже хотят запустить спутник, но он считал, что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы американцы нас обогнали. Поэтому он и работал с утра до вечера, т.к. болел за свою страну. Это был настоящий, истинный патриотизм не на словах, а на деле.
Для Сергея Павловича было принципиально важно, чтобы полеты в научно-техническом плане отличались друг от друга, чтобы каждый полет приносил что-то новое. Ну, вы знаете, что после первого спутника, была уже в космосе Лайка, затем были «Луна-1» и «Луна-2», а «Луна-3» уже сфотографировала обратную сторону Луны. Затем — первый полет Гагарина, это было грандиозное событие. Далее — суточный полет Титова, первая женщина — Терешкова — полетела, выход Леонова в открытый космос был замечательным достижением (кстати, последний пилотируемый полет при жизни отца), все они были восходящими ступенями в изучении космического пространства. Соответственно и другие космические аппараты летели, Электроны, Зонды, Протоны, все имело большой смысл в познании космоса и обеспечении обороноспособности страны. Мечтой Сергея Павловича были полеты на Марс и на Луну, разрабатывались соответствующие проекты, и он хотел, чтобы мы первыми оказались и на Луне, и на Марсе.
— Известно, что Королев вырастил целую плеяду выдающихся создателей ракетно-космической техники, чьи имена сейчас носят улицы и корабли, был прекрасным организатором производства. Кого из своих соратников он особо выделял?
— Прежде всего нужно назвать тех, кто входил в Совет главных конструкторов, который был создан еще в 1947 г., на заре создания космической отрасли. Кроме отца там были Бармин, Глушко, Кузнецов, Пилюгин и Рязанский. Каждый из них был крупным специалистом в своей отрасли, руководителем крупных предприятий. Председателем был Королев, и этот Совет сыграл важную роль в развитии нашей космической отрасли. На предприятии его ближайшим соратником и заместителем долгие годы был Василий Павлович Мишин, который под его руководством стал и академиком, и героем, и лауреатом. Он ценил Б.Е.Чертока за его ум, за его работоспособность (познакомились они еще в Германии) и, безусловно, из соратников отец выделял Леонида Александровича Воскресенского, который был его заместителем по летным испытаниям. Он его высоко ценил и тяжело переживал его смерть, которая произошла в декабре 1965 г.
— В Почетном некрополе на Красной площади у Кремлевской стены мраморные доски с их именами находятся неподалеку друг от друга. Три академика, три гениальных ученых — Королев, Курчатов, Келдыш — создали ракетно-ядерный щит Советского Союза и России, благодаря которому мы до сих пор сохраняем независимость и не разделили судьбы Югославии и Ирака. Скажите об отношении Сергея Павловича к этим людям, Курчатову и Келдышу, ушедшим, как и он, в бессмертие.
— Отношение отца к Курчатову было очень уважительное, они много работали совместно, особенно во время создания первого советского носителя атомного заряда на полигоне. Курчатов тоже был очень сильный человек, и он очень нравился отцу. Именно ему Сергей Павлович подарил книгу-атлас обратной стороны Луны с дарственной надписью. Что касается Келдыша, то к нему он тоже относился с огромным уважением. Надо сказать, что Келдыш, как президент
АН СССР, поддерживал отца во всех начинаниях. Келдыш был высочайшего ума человек и понимал, что космос дает совершенно новые горизонты тем наукам, что уже существовали, а также создает новые отрасли науки, которые могут быть основаны на космических исследованиях. Когда они обращались в правительство, подписывали оба совместные документы, то это было очень весомо. Есть очень хорошая фотография, где они все вместе: Королев, Курчатов, Келдыш.
— Что вы могли бы пожелать студентам и преподавателям аэрокосмических вузов, инженерам, выбравшим своей профессией ракетостроение, всем, кто продолжает дело вашего отца?
— В одном из своих выступлений отец сказал: «Дорога благородная у покорителей космоса. Будем же, товарищи, крепить и дальше нашу науку, крепить обороноспособность нашей Родины, пожелаем дорогим нашим товарищам, кто с нами работает, кто летает, добра и счастья в жизни». Мне остается только присоединиться к этим словам Главного конструктора и пожелать всем, кто работает в ракетно-космической отрасли прежде всего крепкого здоровья, терпения и продолжения тех традиций, которые сложились у нас еще во второй половине прошлого века. Наша страна была и должна остаться великой космической державой, это отличало и будет отличать нас от всех остальных стран. Сколько бы ни было в дальнейшем полетов, куда бы ни летали космические корабли, на Венеру, на Марс и другие планеты, все равно люди всегда помнят истоки и помнят тех, кто был первым, а открыла космическую эру наша страна. Поэтому самое главное, что хотела бы пожелать продолжателям дела моего отца, так это беззаветно любить и беречь свою страну, как ее любил и берег Сергей Павлович.
Автор: Беседу подготовил Александр ДЕГТЯРЁВ.
Источник: "СОВЕТСКАЯ РОССИЯ"
URL: http://sovross.ru
Иллюстрации:
Королёв Сергей Павлович [30.12.1906 (12.1.1907),
Житомир, — 14.1.1966, Москва], советский учёный,
конструктор ракетно-космических систем,
академик АН СССР, дважды Герой
Социалистического Труда.
Ратник. Независимый интернет
журнал.
